В России редко случаются по-настоящему замечательные концерты не утративших прежнего величия классических рок-музыкантов. Боуи в Кремле, «Стоунз» в «Лужниках», Пол Маккартни на Красной Площади – визиты их редки, а вместо них сюда все больше привозят лакированных пенсионеров, вышедших в тираж еще задолго до упразднения Политбюро ЦК КПСС. Но случившийся в начале сентября в огромном клубе-амбаре «Б2» концерт Патти Смит – нечто особое. Чуть ли не впервые в Москву заехал автор столь же заслуженный, сколь и «неочевидный» - культ этой певицы процветает в основном в Нью-Йорке, здесь же, за пределами узких меломанских сообществ, ее мало кто знал. Тем не менее, люди пришли во множестве – и получили в подарок несомненный концерт года.
Миссис Смит, рожденная в 1946 году, свежа и хороша собой – не то, что иные русские певицы куда моложе ее. Меж тем, у нее было относительно трудное детство и еще более сложная юность – она выросла в ужаснейшем штате Нью-Джерси, работала на фабрике, в перерывах между сменами увлекаясь поэзией Рембо (прекрасный досуг для фабричной работницы, Маркс о таком и мечтать не мог, не правда ли?). Родила ребенка, которого отдала в чужие руки, а в конце шестидесятых уехала в Нью-Йорк, где и занялась положенным делом для своего возраста и эпохи – сочинительством и богемной жизнью. Благо сотоварищи нашлись превосходные.
Ближайшим другом и «руммэйтом» по съему жилплощади для устроившейся работать в книжный магазин Патти стал мало кому известный тогда Роберт Мэпплторп. Он и сделал для нее те фотографии, что послужили основой для скорбно-сурового ее имиджа, когда никаких песен еще и близко не было. Другим приятелем будущей гранд-дамы манхэттенского «панка» был достопочтенный Сэм Шепард – они вместе писали «нечто театральное» (вряд ли речь шла о пьесах в строгом смысле этого слова). Вообще, Нью-Йорк 1970-х был удивительным местом – этакая смесь из романа Лимонова про Эдичку и «Таксиста» Скорсезе. Дикая криминальная атмосфера (в Центральном Парке тех лет убивали, повсюду была непролазная грязь и «трущобы Бауэри») – и в то же время невероятный культурный расцвет, невозможный в сыто-благополучные времена Джулиани и его наследников. Из невообразимого культур-компоста тех лет и появилась Патти Смит, первые концерты которой на Манхэттене состоялись в 1974 году, а дебютный альбом (давно уж классический) – годом позже.
В течение семидесятых годов она записала четыре пластинки – одна лучше другой. В энциклопедиях принято называть ее сочинения панк-роком, однако определение это – откровенно неточное, а то и вовсе неверное. Панк (так изначально называлась карнавальная тыква на голове у веселившихся в Англии былых веков) – это все же агрессия пубертата, бушующая «поганая молодежь». Патти Смит, напротив – в лучшем смысле этих слов мрачна, строга, величава. То, что она пела, и поет до сих пор – это скорее «протестантский рок», унаследовавший не идеологию, не буквальное содержание, но эмоцию и интонирование ранних пуританских проповедников. Ее стилистическими родственниками здесь являются Боб Дилан, Лу Рид и Ник Кейв – авторы не менее выдающиеся, и даже больше, чем она сама, склонные к торжественной и пугающей квази-проповеди.
С годами ее манера мало изменилась – напротив, возраст добавил ей драматизма и отточенности конфликта. Когда молодая женщина негодует на мироздание – это все же выглядит не так впечатляюще, как аналогичный гнев тремя десятилетиями позже, тем более что десятилетия эти не привнесли в ее яростные камлания ни грамма досадного старческого маразма. Если что и добавилось на московском концерте Патти Смит в сравнении с ее «моральным обликом» семидесятых – так это изрядный общественно-политический пафос, впридачу к женскому и метафизическому.
Патти уже много лет как «выступает за политику». Как и положено порядочному артисту в Америке, в духе свержения «кровавого режима». Одну из ее наиболее политически ангажированных вещей, «People Have The Power», использовал в своих кампаниях активист «зеленых» и многолетний кандидат в президенты Ральф Нэйдер. В 2000 году, когда у нее вышел альбом «Gung Ho», а вокруг шумели пресловутые выборы Буш-Гор, Патти Смит устроила в поддержку пластинки (а заодно и Билла Брэдли, а потом Альберта Гора) целый музыкально-политический тур. В лучших традициях Леннона она говорила - "Я думаю, что наш новый альбом – очень американская вещь. Песни с этого альбома посвящены философским вопросам, но мне хочется также сказать о вещах, которые меня непосредственно волнуют, особенно в год выборов Президента: о проблемах контроля за вооружениями, о реформе образования, о политических и экономических преобразованиях и, конечно, об экологических проблемах. Все это очень заботит меня, и я постараюсь говорить об этом в своей поездке. Я поддерживаю Демократическую партию и надеюсь, мой голос поможет ей".
Ровно так все было и на концерте в Москве. Одна из песен, старинный рок-н-ролльный хит «Not Fade Away» в середине превратился в обличительный монолог против «антитеррористических систем безопасности», в другой, полуимпровизационной и очень страшной вещи она пела про Беслан. Но все-таки, желающим соприкоснуться с чистой гармонией на ее выступлении было ничуть не хуже, чем тем, у кого вызывает отклик общественный пафос (а русская публика, как известно, ныне весьма равнодушна к социальным экзерсисам в искусстве). Ибо Патти Смит, худенькая барышня-старушка в черном пиджаке и белой маечке, попросту дивно поет. Местами даже не поет, а прямо-таки орет – но в эти моменты она делается еще прекраснее, а песня ее – еще вернее.
|