Дело было в Калифорнии. Как-то в 2003 году мы с моей бывшей однокурсницей обсуждали за чашкой кофе в Стэнфорде новости. Моя собеседница - дама весьма прогрессивных убеждений и занятий: после Принстона она работала в общественных организациях, занимающихся т.н. community health – насколько я смог понять, это что-то вроде плакатов в школах латиноамериканских кварталов о вреде СПИДа. В политике она также держалась взглядов весьма прогрессивных и настойчиво убеждала меня посмотреть новый фильм Майкла Мура "911 по Фаренгейту". "Представляешь, - взахлеб рассказывала она, – оказывается, Буш! с саудитами! дела имел! а мы не знали!" "А ты пойдешь?” – спросила она меня, когда сюжет фильма был более-менее описан во всех деталях, а цензура, не желающая пускать его на экраны, осуждена. "Нет, - лениво ответил я, рассматривая на кинотеатре через улицу афишу жертвы цензуры, идущую множеством сеансов, в том числе в лучшее время, – не вижу смысла. Это для вас – новости, а мы-то все это еще давно из обычных газет знали". И видя, как изумилась моя подруга, иронически добавил: "Это у вас в США цензура и пропаганда, а у нас в России свобода слова, что хочешь, то и гавкай".
Фильмы-стейтменты Голливуд производит достаточно регулярно. Вышло так, что практически одновременно с недавно вышедшей на экраны "Сирианой" я посмотрел "Беспечный ездок" Дениса Хоппера, снятый в 1969 году. В этом роуд-муви, собравшем призы Канн и еще десятка фестивалей, два байкера-наркокурьера (Питер Фонда и Денис Хоппер) едут по Америке, а приблудившийся к ним юрист-правозащитник (Джек Николсон) учит их, что они и есть истинные свободные американцы, а ненавидящие и боящиеся их обыватели-реднеки – не американцы, а так, рыночный планктон. В Америке этот фильм (чье название на тогдашнем слэнге означало еще и "халявщик" или "альфонс") произвел фурор: и запрещали его, и осуждали, и подражателей ему развелось тьма. Еще бы, такую кучу сюжетов, которые раньше общество старалось не замечать, авторы вытащили на свет Божий. А сейчас его смотреть просто скучно. Ни сюжета, ни действия. Герои без передыху шмалят дурь, делая перерывы лишь на ЛСД и виски, и гостят то на индейской ферме, то в хипповской коммуне, то в придорожном дайнере, то в борделе.
Но временами киноиндустрию пробивает на социальную ответственность, и выстреливает фильм, где художественности минимум, зато герои толкают речи. Как герой Джека Николсона, который рассуждает у костра под косячок про свободу и наследие Джефферсона. Какие еще фильмы-стейтменты можно вспомнить? "Козерог-один", про то, что правительство в заговоре против народа. "Уолл-стрит", про бесчеловечный мир капитала. Теперь вот "Сириана".
Речь на экране смотрится совсем не так, как речь в жизни. Сценарий "Беспечного ездока" вместе с Терри Саутерном писали сами Фонда и Хоппер, почему, возможно, речи и не напрягали. "Сириана" же местами вызывала к памяти мюзикл "Поющие под дождем", где на экране демонстрируют провальную мелодраму с деревянными персонажами, а из зала кричат: "Неужели кому-то заплатили за этот диалог?". Когда арабский шейх Назир аль-Субай (Александр Сиддиг) в середине фильма вдруг начинает вещать, как он хочет развивать демократию и права женщин, а американское правительство хочет, чтобы он вместо этого тратил по 50 тысяч за ночь в женевских отелях, только бы его страна оставалась отсталой и подконтрольной – "не верю"! Ну да, он начал с того, что учился в Оксфорде, но все равно – не верю. Когда юрист из Вашингтона (Тим Блейк Нельсон) читает в камеру лекцию: "Коррупция – это когда правительство лезет в экономику, так сам Милтон Фридман сказал, а он нобелевский лауреат!" – не верю, не верю, не верю. Мы с вами где – среди вашингтонских гешефтмахеров или на лекции в колледже, чтоб нам Фридмана цитировали? Ну не учат лоббисты Фридмана наизусть, не учат. Станиславского на авторов нет с его системой, но и Станиславский бы такой диалог не вытянул. Словом, могла б выйти славная карикатура, если б автор подпустил иронии – но он вместо этого напустил пафоса. И кому-то (да не кому-то, а сценаристу и режиссеру Стивену Гехену) заплатили за эти диалоги? Не верю – а приходится.
"Сириана" в целом сводится к тому, что в угоду нефтяным корпорациям правительство США устраивает тайные убийства, сдает своих агентов и вообще ведет себя нехорошо. Впрочем, в фильме все ведут себя нехорошо: "один там порядочный человек прокурор, да и тот, правду сказать, свинья" – роль прокурора играет разматывающий весь этот клубок вранья и насилия независимый аудитор Холлидэй (Джеффри Райт), политкорректно чернокожий. Все остальные хороши кто чем: оперативник ЦРУ Боб Барнес (Джордж Клуни) грозит убийством всей семьи своему недругу, главного героя экономиста Брайана Вудмана (Мэтт Дэмон) его жена Джулия (Аманда Пит) обвиняет в том, что он наживается на крови их сына. Хотя чем шейх, нанявший себе Вудмана в экономические советники, повинен в том, что на вечеринке в его доме сынишка Вудмана (Николас Арт) утонул в бассейне, я так и не понял.
Правда, понять четко из фильма что-то кроме того, что у всех рыльце в пуху, а нефть - наркотик хуже кокаина, почти невозможно. Стивен Гехен сделал до этого фильм "Траффик", где навертел несколько параллельных сюжетных линий. Видимо, ему понравилось – он и дорвался. В "Сириане", как я узнал, сюжетных линий исходно было еще больше, и фильм, снятый еще в 2004 году, перемонтировали, убив одну из линий вместе с персонажами, так как публика на предпросмотре жаловалась, что фильм вышел затянутый. Могли б и еще пару линий вырезать: сюжет бы прояснился слегка. Мне, например, стало ясно, что шейха убили именно из-за того, что Вудман посоветовал ему продавать нефть напрямую, а не через американцев, только ближе к финалу. Как вписывается в эту канитель юный пакистанский шахид Васим Ахмедхан (Мажар Мунир), я понял, только выйдя из кино. А точная роль персонажа Клуни для меня вообще темный лес. Может быть, его с шейхом Назиром в финале подорвали той самой ракетой, что он в начале фильма продал по заданию ЦРУ якобы террористам? Вроде б нет.
Зато из фильма совершенно ясно, что по замыслу сценариста, он же режиссер, всех волнуют только деньги. Деньги не волнуют только жену Вудмана, наверно потому, что у нее Правильные Идеи: она ест все вегетарианское и вообще убежденная антиглобалистка (ну и муж у нее и так высокооплачиваемый малый, из телевизора с нефтяными прогнозами не вылезает). А все остальные только о материальном и думают. Ярче всего это проявляется в сцене вербовки Васима, безработного чернорабочего с нефтетерминала, в ваххабитское медресе, где вербовщик мечтательно тянет "А в медресе каждый день баранина… я люблю баранину". И мулла (Омар Мустафа), который руководит юными шахидами, как козел баранами, куда убедительнее в сценах, где он играет с подопечными в футбол, попутно бросая одно-другое пропагандистское словцо, чем в финале, где он убеждает Васима принять решение идти на смерть обещанием "Мы обеспечим твою семью и выпишем сюда из кишлака твою мать". Еще одна речь. Нет, извините, могли б хотя б ради фильма придумать шахиду мотивацию посложнее, чем пустой желудок да пособие семье. Мажар Мунир зря мечтательно закатывает глазки, направляя свой брандер в нефтяной терминал. Не верю.
Но зато это стейтмент. Яркий идейный памятник нашей эпохи, того, что ее волновало. Тут и нефть, и коррупция в Вашингтоне, и исламский терроризм, и происки ЦРУ – словом, не кино, а газета. Как кинодокумент "Сириана" хороша. Не исключено, что и киноакадемики дадут ей "Оскар"-другой: романтическое очарование врагами истэблишмента голливудским кинематографистам присуще с давних пор. Американской аудитории фильм тоже приглянулся: выйти в одну неделю с "Нарнией" и взять столько же, сколько все остальные фильмы – это что-нибудь да значит. На внешних рынках прокат фильма реально помог отбить бюджет: всем интересно глянуть, как американцы сами себя разоблачают. Горячие проблемы помогли и кассу вытянуть, и "Золотой глобус" получить. Неплохо проехались беспечные ездоки от кинематографа по Ближнему Востоку.
Но если вы ходите в кино не пылать праведным гневом, а получить удовольствие от драматургии, игры актеров и операторской работы – лучше купите билет на другой фильм. Иначе примерно через час вы начнете вспоминать, что день большой, и есть чем еще заняться.
Нового ничего из "Сирианы" вы не узнаете. Думается, и для Америки он не стал откровением. Демократическое общество может впадать в ловушку самоцензуры не хуже, чем авторитарное – в ловушку цензуры. Желание всегда "выслушать все стороны" приводит к тому, что газеты отрываются от реальной жизни. В 1950-е хитчхайкеров было брать безопасно, в 1960-е вся Америка знала, что шанс нарваться на наркомана в поисках дозы, который, сев в машину, наставит на тебя нож и хорошо если оставит в живых, весьма велик. Но пресса об этом помалкивала. Понадобился "Беспечный ездок", чтоб показать автостопщика, которого берут только герои-разгильдяи, и то неохотно, и мотели, которые захлопывают двери перед носом патлатых постояльцев. Но это – 1960-е. А сейчас про то, что нефть – наркотик, от которого надо отвыкать, уже и Буш говорит с высокой трибуны.
Нет, все-таки плохо, когда фильм делается с целью погавкать о наболевшем, а про его художественную ценность забывают. Жизнь может опередить премьеру. Даже в Америке то, о чем повествует "Сириана", не новость. А для нас и подавно. У нас-то каждый может гавкать, о чем хочет, и все секреты становятся известными всем сразу, как в деревне. Кто в газете гавкает, кто на ТВ, кто в Интернете. В Живом Журнале, скажем. Или на Глобалрусе.
|
