Потребности
Rambler's Top100
 GlobalRus.ru 
 Арабески 
 Форум 
 О проекте 

Есть ли театр в России?

Прошел национальный театральный фестиваль «Золотая маска»

Всякий раз, когда по весне начинается главный театральный смотр страны – фестиваль «Золотая маска», внутренний голос задает главный вопрос: а есть ли театр в России? Не в смысле – учреждение, регулярно поставляющее населению зрелища, а штучное искусство индивидуальной выделки, столь необходимое для духовного здоровья индивидуума? Остались ли еще помешанные, которые, не щадя сил, создают нечто неповторимое и прекрасное, или все заполонили крепкие ремесленники, выпускающие кондиционный рыночный товар?

Для ответа на этот вопрос обратимся к опере -- самому привилегированному жанру фестивальной программы. Опера на нынешней «Золотой маске» была представлена рекордной цифрой: девять постановок претендовали на звание лучших. За этим сразу вставал целый массив: если за год в России производится столько хороших спектаклей, значит, мы переживаем не только культурный, но и экономический подъем: опера – искусство дорогое, требует немалых вложений. Если серьезно, очень больших вложений: здесь все должно быть качественно, иначе никак. Если лучших – девять, сколько же тогда остальных (номинанты – вершина айсберга)? По скромным предположениям, в несколько раз больше. Кроме количества, был и ассортимент: разные века (от 18-го до 21-го), разные стили (от примитива до авангарда), разные жанры (от трэша до психологической драмы). Кажется, мечта сбылась: у нас есть все, чтобы считать себя полноценной оперной державой.

Однако когда от обзора программы и предположений перешли к делу, радужные краски начали исчезать. В реальности все оказалось не таким праздничным, и чувство уверенности, что мы на правильном пути, в очередной раз пошатнулось. Во-первых, смущает цифра «девять», которая даже на интуитивном уровне кажется завышенной и непропорциональной по отношению к общему количеству производимой продукции. Дело в том, что в России всего около 30 оперных театров (из них одна треть в Москве и Петербурге), и хорошо, если хотя бы половина их являются реальными игроками – т.е. теми, кто делают заметную за пределами театра продукцию. Многие театры или не претендуют на участие в конкурсе (не подают заявок), либо выставляют спектакли, которые невозможно рассматривать с точки зрения профессионального искусства. Так что пока, в отличие от драмы, где гений способен создавать шедевры в провинциальной бедности, опера остается по большому счету искусством столиц. Витрину жанра определяют не просто Москва и Петербург, а именно главные театры страны – Большой и Мариинский. Иногда возникает третий претендент на Олимп – в прошлом году им оказался Ростовский театр оперы и балета со своей «Леди Макбет Мценского уезда» Шостаковича. Однако кроме Новосибирского театра оперы и балета, показавшего в прошлом году «Аиду» в Кремлевском дворце (постановка Дмитрия Чернякова), никакой другой российский театр не может конкурировать с театрами-гигантами или, как в случае с «Аидой», превзойти их (в чем мы принципиально отличаемся от Германии). Словом, в реальности оперных спектаклей за сезон выпускается едва ли не вдвое больше, чем отобранных со всей страны номинантов, а половина свежей продукции приходится на столицы (четыре премьеры в Большом и пять в Мариинском). В списке номинантов половину заняли спектакли Мариинского («Путешествие в Реймс» и «Тристан и Изольда») и Большого («Дети Розенталя» и «Мадам Баттерфлай»), остальные места достались малым столичным сценам -- Геликон-опере («Упавший с неба» по Прокофьеву), Санктъ-Петербургъ-Опере («Травиата» Верди) и провинции – Перми («Соловей» Стравинского и «Кармен» Бизе) и Уфе («Волшебная флейта» Моцарта). Скажем честно: лучше бы второй половины программы не было вовсе. Потому что эти спектакли девальвируют образ оперы как искусства дорогого и привилегированного. Несоответствие уровня постановки статусу номинации выглядело то ужасным, то комическим: на титул «Лучший спектакль» претендовали постановки, рассказывающие, по сути, об одном – как бедна жизнь в России. И о том, что ничего изменить невозможно – прежде всего потому, что нет ясных представлений, как должно быть. По поводу «Волшебной флейты» из Уфы можно наговорить массу приятного в рамках сложившейся в нашем культурном сообществе конвенции, типа: поставлен редкий для России Моцарт, отреагировали на юбилей композитора, пригласили носителя культуры – немецкого режиссера, спели на языке оригинала, 60 смен декораций за вечер. Но согласимся: все это не те аргументы, главное – художественный результат. Но его обсуждать невозможно, потому что не соблюдены санитарные нормы жанра: голоса не соответствуют партиям, бас в роли первого плана не поет вообще, оркестр постоянно расходится с певцами, разговорные диалоги идут в такой деревянной, натужно-фальшивой манере, что не спасает даже русский язык. Самое прискорбное, что это не исключение, а обычный российский уровень, на который свой зритель даже не реагирует, вроде, в опере так и должно быть.

Так вот: половина фестивальной программы утверждают этот ужасный российский статус оперы – развлечения грубого, убогого, любительского, внушая недопустимую мысль: бедность и опера – две вещи совместные.

Столичная же программа «Маски» с дальнего обозрения внушает оптимизм. Большой, экономическая политика которого ориентирована на олигархов (состав попечительского совета театра), а художественная – на мэтров российской и мировой режиссуры, представил два спектакля, созданные гениями: «Дети Розенталя» Десятникова (режиссер Эймунтас Някрошюс) и «Мадам Баттерфлай» Пуччини (режиссер Роберт Уилсон). Даже независимо от результата это важно как шаг к интеграции в Европу: на Западе опера – давно полноценный театр, где работают такие же крупные мастера, как и в драме, кино и шоу. Вот и у нас опера из специфического зрелища для вымирающих любителей, идущих на голоса, начала превращается в театр с важными признаками современного искусства: дизайн, концепция и чувство реальности в совокупности давали возможность нового контакта театра со зрителем, который из наблюдателя эстетически замкнутой картины прошлого превращался в участника истории, затрагивающей его по существу. Однако две постановки Большого художественными событиями все же не стали: «Дети» вошли в историю не как спектакль Някрошюса, а как скандальный случай: тема надругательства над отечественной культурой до сих пор вызывает живую реакцию общества. Спектакль ожиданий не оправдал (в либретто Владимира Сорокина ничего ненормативного не было), но благородное дело было сделано: опера на миг вырвалась за рамки искусства и стала фактом общественной жизни, что, однако, не имело никакого отношения к участию в проекте Някрошюса.

«Мадам Баттерфлай» Уилсона оказалась тоже чем-то большим, чем театр. Прежде всего, это спектакль внушал чувство удовлетворения, что на российской оперной сцене появилось чудо под названием «визуальный театр». В России, стране хаотичной и вербальной, рассчитанная до миллиметра красота, созданная статусным минималистом планеты, могла бы произвести оглушительный эффект, если бы она явилась сюда лет 15 назад, когда российская опера только начала выползать из оков традиционного реализма. Сейчас уже хочется большего – хотя бы немного жизни и чувства. Но бесчувственная «МБ» лишена всех признаков жизни; это стерильный балет с живыми скульптурами, и при рядовом музыкальном уровне он становится убийственно скучным, как только заканчивается наслаждение от сценографии (для этого хватает примерно пяти минут).

Мариинка, главный производитель оперной продукции страны, не отличается спланированной художественной политикой. Здесь регулярно появляются режиссеры, о которых в России никто не знает, и делают спектакли, которые не соответствуют статусу театра как ведущего оперного дома Европы. Таково «Путешествие в Реймс», поставленное бельгийцем Аленом Маратра. Вокальный дивертисмент России превращен в костюмное дефиле, которое не претендует называться спектаклем, но жанру студенческого капустника вполне соответствует. Музыкальный уровень «Реймса» хорош (Академия молодых певцов Мариинского театра), и это производит впечатление на публику, ошеломленную такой дозой бельканто – территории, для России закрытой. «Реймс» -- забава, приятно проведенный вечер, «концерт в костюмах», но и для этого жанра ему не хватает вкуса: современное шоу – искусство высоких технологий, а не крупного помола.

Зато в череде проходных спектаклей в Мариинке вдруг возникает авторский театр, когда талант, мастерство и страсть рождают уникальный художественное произведение. Таков «Тристан и Изольда» Вагнера в постановке Дмитрия Чернякова. Здесь без скидки на оперную условность предпринята попытка исследования сложных человеческих отношений. Мариинский спектакль, который без натяжек достоин элитного европейского контекста, совершает важное открытие: Вагнер -- первый в истории искусства психоаналитик, источник, откуда потом явится доктор Фрейд, после которого анализ скрытых психологических мотивов станет нормой для искусства. Вагнер нащупал это в 1857-м, взявшись за своего «Тристана», которым он совершил не только переворот в музыкальном языке, но и открытие оперы как экзистенциального искусства. «Тристан» -- уникальный прорыв в истории жанра, потому что он показывает не результат, а процесс, когда каждый ответ влечет новый вопрос. Почему герои, мучительно устремленные друг к другу, так и не соединяются в земной жизни? Занятый взаимоотношениями героев с собой, друг другом и миром, Вагнер подходит к таким вопросам, на который театр 20-го века, много интерпретировавший «Тристана», пока не дал ответа.

Спектакль Мариинского театра не решает все проблемы «Тристана», но важно, что он их формулирует, показывая, в каком направлении нужно двигаться. «Тристан» Чернякова -- словно медленно распрямляющаяся пружина, где почти нет внешних событий, но есть огромное эмоциональное напряжение. По сути, это ожидание длиной в несколько часов, которое так и не разрешается – затаенно желанная кульминация, к которой все шло, не случается, и это ужасно и прекрасно одновременно. Томительное сближение-отдаление героев: неистовая Изольда (Лариса Гоголевская) отдает всю себя ради того, чтобы достичь с Тристаном (интровертный Сергей Лядов) абсолютного тождества (Liebestod -- любовь-смерть), но сжавшийся в комок Тристан, любящий Изольду с их первой встречи (важная для Вагнера предистория), сопротивляется единству, бежит, предает, спешит к смерти один. Почему? – думаем мы два акта. Искать здесь – говорит автор спектакля, приводя к третьему действию, где извлекается ключ: альков в глубине сцены со старинной родительской кроватью, на которой сидит человек с английским гобоем, играя тоскливый старинный напев. В родительском доме открывается дверь в бесконечный коридор памяти, и прошлое, от которого Тристан когда-то бежал, мучительное для него, оживает. Старинный напев напоминает о судьбе – страдать и умереть, нет – не найти покоя и в смерти; появляются родители, которых герой в реальности никогда не видел (прекрасная сцена с участием драматических актеров Елены Поповой и Дмитрия Поднозова). Здесь раскрывается: страх жизни как вечно преследующее наваждение заключен в тайне рождения; подсознание сохранило первый жизненный опыт – невыносимый страх потери близкого. Этого небольшого эпизода, к которому шел многочасовой спектакль, довольно, чтобы понять, на что способен современный оперный театр.

24.04.2006
Марина Борисова

Версия для печати
Обсудить

Вся Критика

Перейти
13.07.2006 
Айболит-2006
Алексей Балабанов и обновление петербургского мифа
Ян Левченко

07.07.2006 
Из Моцарта нам что-нибудь
«Свадьба Фигаро» и «Так поступают все женщины» в Доме музыки
Марина Борисова

29.05.2006 
Блудить, курить и петь
Гимн пролетарским порокам от любимого артиста братьев Коэн
Ян Левченко

23.05.2006 
Юрий Живаго. Новое усилье воскресения
Роман Пастернака в кинематографическом изложении
Юрий Богомолов

12.05.2006 
Праздничный привет Андрею Сычеву от Константина Эрнста
"Девятая рота" на Девятое мая
Юрий Богомолов

11.05.2006 
Измененная оптика
Москва претерпела наплыв театрального космополитизма
Ольга Рогинская

03.05.2006 
Вендетта как оперетта
Братья Вачовски перестарались
Ян Левченко

24.04.2006 
М-р Пиквик, м-р Паркер и динозавр путинизма
Ответ М.В. Кононенку о причинах неуспеха "Реальной политики"
Максим Соколов

24.04.2006 
Есть ли театр в России?
Прошел национальный театральный фестиваль «Золотая маска»
Марина Борисова


Лирика

Перейти
21.07.2006 
Present continious
В Центре им. Мейерхольда нечто происходит
Ольга Рогинская

17.07.2006 
Как продать то, чего нет
Гимн отсутствию
Ирина Сударикова

07.07.2006 
Афродита и КГБ
Проституток защитят высокие каблуки
Людмила Сырникова

31.05.2006 
Управление потребителем
«Большой брат» держит свечку над каждой страницей
Дмитрий Кралечкин

23.05.2006 
Слова и предрассудки.
Что общего между Александром Калягиным и Дэном Брауном?
Наталья Кирста

16.05.2006 
Плюс пасхализация всея страны
Прошел Пятый московский пасхальный фестиваль
Марина Борисова

04.05.2006 
Мудрость бедных
К экономической мысли Сократа (II)
Михаил Маяцкий

03.05.2006 
Бедность мудрых
К экономической мысли Сократа (I)
Михаил Маяцкий

28.04.2006 
Как стать миллионером
Американка заработала $1,7 млн. за шлепок по заднице
Алексей Пантыкин


Вся Критика

Перейти
13.07.2006 
Айболит-2006
Алексей Балабанов и обновление петербургского мифа
Ян Левченко

07.07.2006 
Из Моцарта нам что-нибудь
«Свадьба Фигаро» и «Так поступают все женщины» в Доме музыки
Марина Борисова

29.05.2006 
Блудить, курить и петь
Гимн пролетарским порокам от любимого артиста братьев Коэн
Ян Левченко

23.05.2006 
Юрий Живаго. Новое усилье воскресения
Роман Пастернака в кинематографическом изложении
Юрий Богомолов

12.05.2006 
Праздничный привет Андрею Сычеву от Константина Эрнста
"Девятая рота" на Девятое мая
Юрий Богомолов

11.05.2006 
Измененная оптика
Москва претерпела наплыв театрального космополитизма
Ольга Рогинская

03.05.2006 
Вендетта как оперетта
Братья Вачовски перестарались
Ян Левченко

24.04.2006 
М-р Пиквик, м-р Паркер и динозавр путинизма
Ответ М.В. Кононенку о причинах неуспеха "Реальной политики"
Максим Соколов

24.04.2006 
Есть ли театр в России?
Прошел национальный театральный фестиваль «Золотая маска»
Марина Борисова


Прагматика

Перейти
25.07.2006
Гаргантюа и пиастры
Пираты на службе у потребителя
Дмитрий Кралечкин
19.07.2006
Смена вех
Европа усомнилась в священном праве интеллектуальной собственности
Виктор Ильин
11.07.2006
Плоть - уплочено
Никто не хотел умирать
Екатерина Мень
07.07.2006
Дух и материя
Надувные сиськи Гайдна уже в продаже
Людмила Сырникова
31.05.2006
Поп и приход
Воцерковление футбольного мяча
Алексей Пантыкин
26.05.2006
Japan Today
Японцы изобрели супероружие
Людмила Сырникова
19.05.2006
Лоренс Лессиг: «Каждый волен выбирать»
Современная альтернатива копирайту
Виктор Ильин
17.05.2006
Для чего нужна Украина?
Тимошенко vs Наоми Кэмпбелл
Людмила Сырникова
11.05.2006
Донкихотство в стране коммерции
Инвестиции и карманные расходы уравнялись в статусе
Дмитрий Кралечкин
06.05.2006
Виртуальные пилигримы
Большое видится без расстоянья
Наталья Кирста
03.05.2006
Фотобиеннальный опт
Потребление фотоискусства предопределяется кучностью спонсоров.
Андрей Ковалев
27.04.2006
Джульетта и брокеры
Китайцы отказались продавать душу
Людмила Сырникова
20.04.2006
Близка, близка победа над смертью!
Целлюлит непобедим
Людмила Сырникова
15.04.2006
Поэт, да не тот
Олеся Николаева получила главную поэтическую премию России
Дмитрий Ольшанский
13.04.2006
Кому позволено прыгать?
Рынок культуры – это рынок авторских статусов
Дмитрий Кралечкин
GlobalRus.ru    Арабески    О проекте    GlobalRus.ru © 2006 Кнопка Рамблера