В ходе интернетовских собеседований М.В. Кононенко попросил меня подробнее рассказать, почему мне не нравится телепередача "Реальная политика" и какие законы телевизионного действа она, с моей точки зрения, нарушает. Вопрос М.В. Кононенка потребовал достаточно обширного ответа, который, возможно, представит известный интерес также и для третьих лиц.
Говоря о том, "Что нам в ней (в "Реальной политике") не нравится", стоит сразу вынести за скобки претензии идейного и морального свойства. Не потому что они не имеют права на существование - имеют и очень даже, но потому что есть много (а было еще больше) политических телепередач, еще более уязвимых в смысле таких претензий. Что, однако же, не мешало их успеху у зрителей. Все мы помним С.Л. Доренко - он жил средь нас. Говорить об идеях, а равно и морали в этом случае крайне затруднительно, и при этом публицист был триумфатором. Более того: "Постскриптум" А.К. Пушкова и "Момент истины" А.В. Караулова, будучи передачами, пожалуй, что помонструознее "Реальной политики", тем не менее не производят впечатление сапог всмятку. Кого-то тошнит, а кому-то вполне нравится, для какой-то части (и не столь уж малой) граждан приемлемо. В случае же "Реальной политики" невозможно понять, кому это нравится и для кого приемлемо.
Разница тут в том, что "Авторская программа Сергея Доренко", "Постскриптум", "Момент истины", покойные "Итоги с Евгением Киселевым" - все они были равны себе и системно однородны. Зрителю довольно было единожды настроиться, сфокусироваться, после чего - если это ему удалось - спокойно воспринимать телевизионный продукт. "Реальная политика" такой спокойной возможности не дает по причине своей крайней эклектичности - единожды отстроенная фокусировка все время сбивается.
Вряд ли режиссеры НТВ, выстраивая телевизионный образ Г.О. Павловского сознательно вдохновлялись прототипом 70-х гг. - скорее всего они о нем даже и не знали, однако явление ведущего народу идеально точно воспроизводит еженедельную программу ЦТ тридцатилетней давности "Беседа с политическим обозревателем газеты "Правда" Ю.А. Жуковым". Тот же огромный начальственный стол, та же установка камеры, та же посадка ведущего и та же сурово полканистая манера борьбы на идеологическом фронте. Сами соратники Ю.А. Жукова по идеологическому фронту промеж себя именовали его "динозавром сталинизма". Георгий Александрович (в Ю.А. Жукова пришлось переименоваться, чтобы не путали с маршалом) был до крайности идеологически боевит. Слава Богу, что мало кто помнит, поскольку при идеальном стилистическом и даже визуальном сходстве программы старинной и программы нынешней выражение "динозавр путинизма" поневоле вертится на языке.
Впрочем, поскольку идеология (и с нею осанка благородства) вынесена за скобки, то аналогия не в упрек, а только для более точной фокусировки. Динозавр так динозавр, путинизм так путинизм - вероятно, это кому-то нравится и кому-то для чего-то надобно. Пусть так. Но опять же старинная программа Ю.А. Жукова была равна себе - полчаса обозреватель был в огне борьбы, после чего прощался со зрителями до следующей недели. Сегодня все сложнее. Вслед за остро боевитым Г.О. Павловским является элегантный м-р Монблан, т. е. В.Л. Глазычев и начинает for happy few рассказывать про тонкости провинциальной политики - в Костроме так, в Воронеже эдак, а на Ставрополье еще и совсем по-другому. Человек, достаточно сведущий и обладающий способностью к логическому мышлению, не может не оценить глубину и точность наблюдений В.Л. Глазычева - но именно что сведущий и обладающий, которого в силу этих качеств предварительно стошнит от мощной пропуганды Г.О. Павловского. И наоборот: человек, которому мощная пропуганда вполне даже по вкусу, вывихнет себе челюсть, слушая В.Л. Глазычева. Т.е. происходит не взаимное умножение, но взаимная аннигиляция аудитории. Павловский с Глазычевым это не обязаны понимать, но телевизионщики в общем-то обязаны. С М.В. Кононенком фокусировка сбивается окончательно, поскольку он в равной степени перпендикулярен и Г.О. Павловскому, и В.Л. Глазычеву - будучи детищем сетевой культуры, которая равно чужда что острой боевистости, что утонченной экспертности. Это особый эстетический феномен, особая манера, особый идиолект, который хотя и достаточно быстро распространяется - но при этом большинству зрителей сегодня он не понятен нимало. Для тех же, кому понятен, и Павловский, и Глазычев суть равно чуждые и бессмысленные болвашки, про которых только и можно сказать, что КГ/АМ. Тот же эффект взаимной аннигиляции, что и с Глазычевым.
Иначе говоря, М.В. Кононенко что со своими суждениями, что со своими анимированными историями про Владимира Владимировича изначально был вставлен в невразумительный контекст, где принципиально разные стили и манеры никак не способствуют организации единого зрелища, но, напротив, очень сильно его дезорганизуют. Действительно, телевизионщиков все время почему-то тянет на синкретическое зрелище (см. "Другое время" М.В. Леонтьева, где наряду с ним выступали А.Г. Невзоров и Ю.Л. Латынина, отчего получились те же сапоги всмятку); были и более ранние опыты с тем же примерно успехом. Это случай труднообъяснимой необучаемости.
В разбираемом случае, возможно, расчет был на то, что экранизация "Владимира Владимировича. Ру" придаст зрелищу чудинку и живинку, сделав его более привлекательным. Странно, однако, что никак не был учтен опыт старого НТВ. Точнее - учтен формально-механически. Коль скоро на старом НТВ "Куклы" пользовались успехом, то, стало быть, все, что хотя бы отдаленно напоминает "Куклы", будучи вставленным куда угодно, также принесет успех всему предприятию.
Между тем как раз на старом НТВ вещание с амвона ("Итоги") и гиньоль были строго разнесены - и это было логично. С амвона вещают со всей серьезностью, со скорбью и гневом, кукольные же представления предполагают благодушный юмор, комическое снижение персонажей - но и не более того. Непосредственное встраивание кукольного райка в тело аналитическо-публицистической программы - это примерно, как "Марсельеза", где между героическими куплетами в качестве рефрена поют "Чижика-пыжика". В принципе возможен вариант, когда юмор из кукольной пьесы выбрасывается, заменяясь гражданственным гневом - последняя фаза "Кукол" на старом НТВ, когда никакого смеха не было, а были сплошные костры инквизиции, а также "Куклы" М.В. Леонтьева на ОРТ, где громы и молнии поражали Г.О. Грефа. Такой вариант можно инкорпорировать в пропагандную программу (в леонтьевских "Куклах" так оно и было), беда только в том, что непонятно, зачем без юмора эти куклы вообще нужны. Произносить проклятия можно и посредством обыкновенного телеведущего.
Кукольные сценки М.В. Кононенка, слава Богу, лишены зубовного скрежета, а равно грома и молний, но, кроме расфокусирующего контраста с громами и молниями Г.О. Павловского, они подвержены и другим бедам. Экономика старого НТВ была вещью таинственной - как там сводились балансы, мы говорить не будем, но именно потому, что В.А. Гусинский был избавлен от необходимости считать деньги, он мог позволить себе такую дорогостоящую игрушку, где и куклы, и кукольники были высочайшего качества. "Реальная политика" - малобюджетная передача со всеми отсюда проистекающими. Вместо великолепных кукол и искусных кукольников - компьютерная анимация сильно любительского качества, каковое качество может отвратить самого пламенного поклонника этого жанра. Некоторые жанры требуют, чтобы их или нормально финансировали, или оставили в покое.
Но в случае с "Владимиром Владимировичем. Ру" вряд ли помогло бы даже финансирование кукольных мастеров по высшей гусинской ставке. Не потому что "Владимир Владимирович" плох - напротив, он очень хорош, это достойная литература, но перевод одного литературного рода (эпос) в другой (драму) - дело очень сложное, поскольку теряется авторский текст, а он у М.В. Кононенка весьма значим. Вольно или невольно (сам склоняюсь к второму предположению, но душа писателя - потемки) М.В. Кононенко нашел архетип, посредством которого тянется и вытягивается весь цикл. Это вечная тема "Хозяин и слуга", выдержанная в английской традиции. Сценки из жизни Владимира Владимировича и Владислава Юрьевича - это вудхаузовский "Дживс и Вустер", а если посмотреть раньше - мистер Пиквик и Сэмивел Уэллер. На этой парадоксальной (и вряд ли кем рефлексируемой) перекличке, так очеловечивающей и утепляющей главного персонажа, и держится весь цикл.
Но перекличка достигается (как и у английских предшественников М.В. Кононенка) именно авторским текстом и авторской интонацией. От того, что авторский текст весьма лаконичен, он лишь еще более действенен. В анимации, сделанной студией "Пилот", этот текст естественным образом пропадает, а с ним - и вся добродушная магия. Остаются бесмысленные анимированные уродцы, ведущие бессмысленные диалоги. В качестве интеллектуального эксперимента можно представить себе главки из "Посмертных записок Пиквикского клуба", анимированные "Пилотом" - результат будет столь же ужасен.
Так жестокие законы телевидения погубили симпатичных Владимира Владимировича (ТМ) и Владислава Юрьевича (ТМ), и остался один полканистый Глеб Олегович.
|