На прошлой неделе самый высокий рейтинг (в стране Россия, а не в Москве или Санкт-Петербурге) получили две передачи – "Жди меня" и "Дом-2. Реалити-шоу".
Результат этот – далеко не новость. "Жди меня" – полезный и удачный проект, давний победитель телевизионного рейтинга. "Дом-2" колышется между вторым и шестым местом, уступая то древнему языческому "Полю чудес" – капищу, куда стекаются со всей страны маленькие жертвоприношения на алтарь телевидения, – то великому КВНу, который со своим профессионализмом любителей все больше походит на советский спорт.
Это значит, что из всего телевизионного времени, выложенного на витрину, общество лучше всего покупает сентиментальность и пафос. Согласитесь, между телевидением и обществом давно сложились товарно-денежные отношения: интерес – это денежная единица (один интересант), а рейтинг – кассовый аппарат, фиксирующий факт покупки.
Эти отношения пронзительно интересны еще и потому, что их результаты полярно противоположны товарно-денежным отношениям печатных изданий (журналов, газет) с обществом. Или, вернее, иллюзиям, которыми питаются эти самые печатные издания.
Телевидение начинает жить именно энергией пафоса – передачи "Жди меня", "Встань и иди", "Прости", "Солнечный круг". Готовятся к выпуску проекты "Спасатель", "Спасибо" (первоначальные варианты названий "Соседи", "Верные друзья": в основе сюжета – рассказ о человеке, который помог тебе в трудную минуту). Печатные издания пафоса и сентиментальности как раз бегут.
Как легко в нашей корпоративной светской гостиной пишущих журналистов опозорить себя излишним пафосом (у нас не газета "Семья"!) Да и зачем? Журналистика, работающая сама на себя, выработала хотя бы один безусловный ресурс – хороший тон. Правила хорошего тона гласят: дискуссию нужно вести "до первой желчи", единственная приличная дуэль – соревнование "кто больше съест мороженого". Единственный доступный нам пафос – это написание оды "О вкусовом пупырышке", а единственное исключение (как ода Тредиаковского "Екатерина Великая о!// Приехала в Царское Село!") – это, конечно, Колесников из "Коммерсанта" и его прекрасный герой. Босуэл и Джонсон.
Да, еще безусловные правила: человек, спущенный с социальной лестницы, не может быть ньюсмейкером – градус жизни нельзя понижать.
Следует ли предположить, что покупатель газет и покупатель телевизионного времени – разные люди? Телевизор – это большинство, а газеты – меньшинство? Ориентация на молодых городских профессионалов "от 25 до 40, доходом выше среднего", столь излюбленная в нынешних печатных изданиях, жаждущих щедрых рекламодателей, не работает на телевидении?
Мне удалось подслушать увлекательные жалобы редактора программы "Квартирный вопрос". Программа имеет проблемы оттого, что, как только телевизионщики и дизайнеры отправляются улучшать и без того хорошее элитное жилье, рейтинг катится вниз, как только идут в обычную хрущобу – взметается вверх. Люди не хотят, чтобы и с "богатыми" происходило чудо квартирной перестройки.
Кстати, на телевидении есть один канал, который совершенно имитирует образ мысли печатного издания, глянцевого журнала. Это канал "Домашний". Его наглядная неудача может научить нас многому. Телевидение покупается народом. Народу не нужно рассказывать, куда переставить пятиметровую кровать в пятидесятиметровой спальне по методу фен-шуй. Хлеб, слезы и любовь – вот что нужно. Жизненный конфликт, преодоление, документальная мелодрама. Наверное, менеджеры "Домашнего" долго рассказывали спонсорам, что страна наполнена состоятельными домохозяйками, которые готовы по утрам прильнуть к экрану.
Ошибка в том, что не привычными вещами нужно привлекать к экрану, а привычными мечтами, идеями. Вещи-то на экране могут быть лучше, чем у домохозяйки в доме, тогда и программа сразу становится неинтересной. Нельзя выиграть в войне вещей, зато – можно в войне идей.
Нравится ли вам нынешнее телевидение? Нет, но можно ли осуждать чужую покупку?Телевизор нынче похож на сельмаг. Только в сельском магазине спрос равен предложению. Там все заранее просчитано – что берут, то и продают. И нет надежды на чудо. На то, что вдруг появится волшебный покупатель, который купит все тонкое, странное, дорогое, залежавшееся, или найдется отважный продавец, который неожиданно привезет нечто прекрасное, и это прекрасное окажется "по деньгам". В сельмаге и у покупателя, и у продавца нет друг от друга секретов, нет выразительных средств.
В конце концов, телевизор – это все, что мы можем себе позволить.
|
