Один американский ураган прошел, второй еще только надвигается, зато коммерция в эти дни развивается с особенным размахом. В частности, новые возможности для обогащения открылись теперь на вечнозеленой ниве «борьбы с кровавым режимом». Эта своеобразная сфера культурного и социального предпринимательства и раньше плодоносила – Майкл Мур, режиссер и главный борец с президентом Бушем, изрядно обогатился на своих разоблачительных фильмах. Однако свою скромную прибыль от публичной нелюбви к республиканской «злочинной владе» может получить и маленький человек, а вовсе не только громокипящий сатирик и телевизионщик. Новым героем антивластной индустрии стал обычный, никому доселе не известный новоорлеанский доктор.
В прошедшие две недели врач по имени Бэн Марбл стал настоящей знаменитостью в глазах антиправительственных активистов Америки. Он потерял свой дом во время урагана Катарина и, выражая возмущение в адрес бездействовавшей федеральной власти, прилюдно сказал в лицо вице-президенту Дику Чейни "Fuck yourself". Запись с этой сценой, меж тем, очень скоро приобрела невероятную популярность в сети. "Хорошее у меня было чувство, когда я это сказал. Очень хорошее. Не такое, конечно, когда занимаешься сексом, но тоже ничего", рассказывал Марбл об этом инциденте в интервью CNN. Минутой позже Марбл, однако, заметил, что "взгляд службы охраны вице-президента приводил в ужас". "Было такое впечатление, что они меня сейчас схватят и Бог знает что сделают". Высказав свое недовольство в не самой тривиальной форме, Марбл резво отошел от вице-президента. Вся сцена была заснята на видео-камеру его другом, стоявшим в стороне. Дальше инициативу по раскручиванию эпизода подхватили другие. Так Роб Кол, издатель и редактор сайта Countercurrents.org, написал, что вовремя ругнувшийся Марбл может «служить положительным примером для многих, кто настроен против нынешнего правительства США».
Героизированный гражданин Марбл не состоит ни в одной из партий - он просто работает врачом и увлекается рок-музыкой. Теперь же доктор увлекся другим делом, и весьма прибыльным - продажей эксклюзивной продукции, связанной с инцидентом. На своем сайте Марбл выкладывает фотографии своего разрушенного дома, домов соседей, а после инцидента с вице-президентом на сайте появились предложения купить майки, сувениры и разнообразную продукцию с фразой "Go Fuck Yourself Mr. Cheney". Однако самые большие доходы Марбл получил от продажи видео-ролика, снятого его другом. Цена за видео-файл (!) с записью эпизода, снятого на камеру друга Марбла, составляет $20. А за майку, в которой Марбл совершил свое героическое деяние, на интернет-акуционе eBay уже дают $2,000. Ничего не скажешь – выгодная негоция.
В полуанекдотической истории этой более всего интересна совсем не атака на вице-президента США. Мистера Чейни, этого весьма специфического государственного деятеля, очень многие не любят, и всякий уважающий себя американский интеллигент или прогрессивный деятель будет горд самой возможностью ходить в майке с вышеупомянутой матерной надписью. Дело в другом: в удивительной для русской жизни и русской ментальности способности к торговле эмоциями. Доктор Марбл стал жертвой урагана. По вине властей, как ему кажется, он потерял дом. Что сделал бы на его месте отечественный потерпевший? Возможно, запил бы горькую. Возможно, стал бы воевать с антинародным путинским режимом. Возможно, пережил бы все молча. Так или иначе, никому в России не пришла бы в голову идея сделать на своей эмоции погорельца и жертвы катастрофы успешный бизнес. «Сейчас я расскажу всей Америке, как туго мне пришлось. Заплатите 20 долларов, и вы увидите своими глазами, до чего довела нас проклятая власть». Русский же человек, напротив, либо бунтует бесплатно, либо сосредоточенно и самозабвенно обогащается. Но совместить неприятное с бесполезным так, чтобы немедленно заработать – это по масштабам наших наводнений дело невозможное.
И дело здесь вовсе не в том, что в России так разухабисто и коммерчески активно нападать на власть нельзя, «запрещено». Прежде всего, здесь нет никакой потребности в таком поведении. Протестантский мир выносит каждое движение души на публику, возводит любую эмоцию до уровня откровения, причем откровения, подчиненного механизму бесконечного воспроизводства. Подобно тому, как «каждый может открыть Христа в своем сердце всего за 99 центов», за сходную плату можно приобщиться и к зрелищу затопленных домов, которое с готовностью демонстрируют их бывшие владельцы, а также множить на манер видеоклипа ругань в адрес Чейни. И самое главное – тот мгновенный переход от роли страдальца к роли дельца, что происходит в случае с каждым таким торговцем эмоциями – никого не смущает, и ничуть не дискредитирует жертву в глазах многочисленных наблюдателей, набрасывающихся на файлы, майки и плакаты.
Можно представить себе довольно-таки абсурдную (и оскорбительную) картину работы подобных культурных механизмов в России. Коммерческие гастроли по стране жертв терактов с постоянным смакованием и пересказом того, как они чувствовали себя в момент захвата. Бизнес на Ходорковском – вплоть до тюремных наручников для садомазохизма с символикой новоявленного социалистического олигарха. Аналогичный, хоть и меньше по масштабам, бизнес на Лимонове и нынешних сидельцах из НБП. Иными словами, теоретически и в России любые жертвы насилия, природных катастроф, государственных репрессий или терроризма могли бы стать как объектами, так и субъектами выгодных артических шоу под общим названием «пусть все посмотрят, как нам было плохо». Однако русская культура такие возможности заведомо отвергает. Человек, начинающий в России торговать такого рода эмоциями – моментально перестанет существовать в качестве жертвы, его товар растает в воздухе. Одно дело русский алкоголик, угрюмо пьющий в своем углу, и совсем другое - алкоголик «анонимный» или «обращенный к вере», всем и каждому сообщающий, как он «победил свои проблемы». Здесь подобное решительно невозможно. Однако так ли хорошо то, что эмоции «потерпевших» у нас не являются товаром? При всей пошлости такого бизнеса, он все же является и терапией для тех, кто преообразует свои горестные впечатления во всевозможные «культтовары». И если культуре от этого промысла точно не будет лучше, то сами господа пострадавшие, несомненно, только выиграют. А это, пожалуй, важнее всего.
|
