Литературным событием последней недели стало оглашение шорт-листа Букеровской премии, определенного жюри в составе: писатель Аксенов (председатель), критики Марченко и Ермолин, писатель Кононов и дирижер Спиваков. Букер, если кто случайно о том не ведает, вручается за лучший русский роман года - а судьи его на сей раз решили поиграть в "клинику" с особым усердием. Получившийся у них шорт-лист не имеет вообще никакого отношения к обсуждаемой и читаемой современной русской литературе - и в этом смысле примечателен.
Шестерка финалистов получилась такая: Анатолий Найман ("Каблуков"), Борис Евсеев ("Романчик"), Олег Ермаков ("Холст"), Денис Гуцко ("Без пути-следа"), Роман Солнцев ("Минус Лавриков" и "Золотое дно"), Елена Чижова ("Преступница"). Кого из участников шорт-листа хоть сколько-нибудь знает читающая публика? Правильно, никого - за исключением Наймана, известного, впрочем, все больше не в качестве романиста, а только лишь в роли второстепенного поэта, друга юности Бродского и "ахматовской сироты". Бывают случаи, когда неизвестность того или иного лица не говорит о нем ничего дурного, когда тихие омуты непризнания скрывают гениев. Но современный русский роман вообще и Букеровский список в частности - не тот случай, здесь речь идет не о продвижении "подлинного таланта, преступно замолчанного продажными журналистами", но об упорном награждении графомании и почти что "самотека", словесности бессмысленной и беспощадной, равно далекой и от "широкого", и от "узко-элитного" читателя.
Избранные букеровским жюри романы невероятно скучны, "обычный человек" их вообще читать не станет, и даже профессиональному литературному критику (коллеге-литератору, филологу) тяжко будет одолеть больше, чем 30-40 страниц. Если самый кондовый соцреализм был хотя бы в чем-то смешон, то нынешний графоманский толстожурнальный поток, вылившийся в шорт-лист этого года, ужасен со всех сторон, ужасен до конца. И даже Найман, являющийся вроде бы очевидным кандидатом на первый приз, а также "известным уважаемым автором", в действительности просто скверный прозаик - не только лишенный собственно дара к сложению слов, но и весьма специфический архисклочный персонаж, чтение вещей которого не вызывает ничего, кроме отторжения. Как объяснить стремление жюри к не просто ошибочной, а какой-то нарочито вредительской, бредовой политике - сказать сложно. Легче всего было бы предположить, что просто именно в этом году в его составе собрались люди в данном вопросе некомпетентные. Однако Букеровская премия в России почти всю свою историю присуждалась словесности второстепенной - мимо нее в разные годы проехали такие бесспорно значимые имена, как Астафьев, Петрушевская, Толстая, Пелевин, Лимонов, Мамлеев, Сорокин, Шаров... Единственный случай, когда Букера вручили и в самом деле по адресу, имел место в 2000 году, когда был награжден роман "Взятие Измаила" Михаила Шишкина. Все прочие премиальные сюжеты были как минимум очень спорными, а то и вовсе сомнительными. А уж Букер-2004, отданный Аксенову за "Вольтерьянцев и вольтерьянок", проявление откровенного старческого маразма когда-то весьма приличного и многими любимого автора - это и вовсе печальнейшая история.
Характерно и то, что даже в изначально отобранном жюри "длинном списке" (22 текста) уже был вполне представительный шорт-лист. По крайней мере, 5 имен из 6 можно назвать сходу - тот же Михаил Шишкин ("Венерин волос"), Дмитрий Быков ("Эвакуатор"), Виктор Пелевин ("Священная книга оборотня"), Олег Зайончковский ("Петрович") и Сергей Носов ("Грачи улетели"). Об этих пяти вещах (и их авторах) можно спорить, их можно ругать, однако все они, взятые в один список - и есть реальная нынешняя литература, читаемая и обсуждаемая, именно они, а не та гора октябрьских палых листьев, которую сгребло в итоге жюри. Кстати: если бы русский Букер вручался в некие вымышленные, как "остров Крым", свободные советские 1960-е и тогдашнее жюри руководствовалось бы теми же соображениями казенной смертной скуки - то председатель Аксенов с его лучшими вещами не имел бы ни единого шанса войти в шорт-лист. Ибо он для советской литературы той эпохи - вариация на тему Быкова и Пелевина, а вовсе не премируемая никчемная нудиловка.
Очевидно, что с такой вызывающе непрофессиональной премиальной политикой русский Букер долго не протянет. Очередные политические репрессии против "Открытой России" позволят устроителям всего дела выйти из игры с гордыми лицами - "русскую литературу преследуют", "мы пали жертвой произвола властей". Бросьте, вы просто ничего не смыслите в романах. Будь наша букеровская история осмысленной - она длилась бы десятилетиями и веками, и никакой Путин-Ходорковский не стал бы ей помехой. А так - не исключено, что мы видим последнее или предпоследнее вручение.
Какова мораль, позволяющая избежать подобных ошибок в будущем и создать, наконец, в России адекватную литературную премию? (в первом приближении она уже есть - "Национальный бестселлер"). Рецепт может выглядеть странным: нужно не подпускать к жюри людей, по роду своих занятий связанных с литературой. Никаких писателей, критиков, филологов и уж тем более издателей. Только читатели - в премиальном раскладе их могут представлять режиссеры, математики-физики, музыканты, словом, "культурные люди, не имеющие отношения к словесности". Именно они сейчас в России читают Пелевина, Быкова или Шишкина - в то время как совсем уж простой народ предпочитает Донцову и Робски, а Аксенов и Ко предлагают нам Чижову и Евсеева. Не случайно в составе жюри этого года именно дирижер Спиваков имел "особое мнение" относительно невключения в шорт-лист романа Шишкина.
А до тех пор, пока Букер будет организован так, как сейчас - быть ему пустым местом на общем литературном фоне. Да и собственно быть ему - осталось недолго.
|
