Накануне второго Всемирного саммита об информационном  обществе[1] в Тунисе мы взяли интервью у президента французского отделения Internet SOCiety ISOC Себастьяна Башоле (Sebastien Bachollet). Руководитель крупных проектов информационного обеспечения для французского авиа- и железно­дорожного транспорта, создатель крупных сетей во Франции (DSI) и Европе (EuroCio), С. Башоле возглавляет консалтинговую фирму по информационным системам (BBS International Consulting) и выполняет миссии для ICANN и других организмов. Совместно с адвокатом Оливье Итоню основал Европейские Генеральные Штаты номинирования на Интернете.

Чем так важен Форум в Тунисе? Каких кардинальных решений ждет от него интернетное сообщество? Европейский комиссар по информационному обществу Вивиан Рединг, например, пугает, что если не удастся договориться в Тунисе, Интернет распадется.

Тунисский саммит действительно отличается от конгрессов и коллоквиумов вокруг Интернета, которые еженедельно происходят в разных местах планеты. Впервые о Сети будут говорить не только члены правительств, но и бизнесмены и представители, так сказать, гражданского общества. Хотя принимать решения будут только первые, так как только они допущены на завершающее пленарное заседание, но в предварительных дебатах участвовать смогут все. И это уже немало: обратите внимание, что не запланировано никакого контр-саммита, как это было в Сиэтле или Генуе. И все же ждать от Тунисского форума каких-то эпохальных решений не стоит. Вопросы будут затронуты важные, обсуждение будет полезным, но если принять первый саммит в Женеве конце 2003 г. за начало процесса, то Тунис будет никак не его концом, а лишь продолжением. Рассчитывать на иное было бы наивно. Опасность, если так можно выразиться, «распада» Интернета имеется, но она не станет внезапно реальностью, если Тунисский форум не увенчается полным единодушием, что и невозможно.

Что на повестке дня Тунисского Форума? В разных странах, и европейских, и третьего мира, и в слабых, и в ‘восходящих’, высказывается недовольство американским господством в Сети. Находит все большее распространение мнение, что Интернет стал слишком важным фактором экономической, культурной и, наконец, повседневной жизни всего мира, чтобы остаться в руках американцев.

В этом суть дела. Американцам господство над Интернетом досталось по праву изобретения и внедрения. Успеху Интернета поспособствовали и другие, в частности, европейские исследователи и информатики, он конкурировал с другими, альтернативными и, может быть, не худшими системами, но победил все же он и именно как американское изобретение. Затем после массы проб и попыток возникло несколько регулирующих организаций, в частности, в 1998 г. ICANN (Internet Corporation for Assigned Names & Numbers), частная фирма в Калифорнии, которая занимается выделением и распределением доменов и имен, и председателем которой, кстати, является один из изобретателей Интернета Винтон Серф. ICANN независима от американского государства, но должна ежегодно отчитываться перед ним.

Американцы, заинтересованные в том, чтобы у ICANN остались бразды правления, аргументируют тем, что среди 21 члена ее административного совета только 5 американцев и что правительство ни разу не вмешалось в еe деятельность, а их оппоненты ссылаются на недавнее запрещение правительством домена .ххх для порно-сайтов. Неважно, что запретили то, что и следовало, но это доказывает, что запрещение в принципе возможно.

В данном конкретном случае правительство США выполнило волю многих других правительств, но это действительно отнюдь не отменяет проблемы. Интернет перерос свои изначальные рамки. Как ни упорствуют американцы в сохранении status quo, Интернет не может остаться их исключительной прерогативой. Но имеется ли на сегодняшний день какая-то альтернатива этому? Те, кто предлагает, чтобы Интернетом ведали все государства под эгидой, например, ООН, апеллируют к отсутствующей структуре. А такая структура абсолютно необходима для обсуждения массы проблем, в том числе технических: архитектуры, стандартизации, технологического обновления. Противопоставить американскому соло беспорядочный хор народов – это не решение. Позиция ISOC заключается, в частности, в том, что в обсуждении должны принять участие не только государства (Тунис в этом смысле хороший почин), но и ассоциации, экспертные группы и т. п., и что правительства должны учиться спорить и находить решения между собой – и для начала в размерах обозримых, например, региональных или одно­языковых. Например, мы считаем, что Европейский Союз предлагает удобные рамки для обсуждения проблем Интернета. В других частях света могут и должны происходить сходные процессы.  

Многие предлагают, чтобы Интернет перешел под ведомство ООН.

У ООН нет готового подразделения для выполнения этой задачи. Международный союз телекоммуникаций (IUT, International Union of Telecom)? Лучше не надо. ЮНЕСКО? Может быть, но с рядом оговорок.

Надо полагать, что если не создатели, то идеологи Интернета отдавали себе отчет в том, что они предоставляют пользователям средство стать в какой-то степени независимым от своих государств. Все ‘интернавты’ являются гражданами своих государств и одновременно обитателями внепространственной, детерриториальной империи Интернета.

Конечно! Интернет был тем инструментом, орудием, которое как никакое другое поставило вопрос: а являются ли правительства в полной мере представителями своих граждан? Интернет стал средством порождения, артикуляции и удовлетворения многих потребностей индивидов – и без всякого разрешения государства. Сегодня гражданин, умеющий обращаться с Интернетом, имеет в своем распоряжении больше возможностей коммуникации, чем 20 лет назад было у целого государства. Поэтому практически ни одно правительство в мире не оставляет Интернету полную свободу. По разным причинам – безопасность, протекционизм, идеологический контроль, борьба с мафией, защита потребителей, мораль – все они так или иначе маркируют свое заинтересованное присутствие в Сети. Более того, с помощью этого орудия сами пользователи воздействуют на формирование того или иного подхода к управлению (т.наз. governance) Интернетом. Каким примером это можно было бы проиллюстрировать? Ну, скажем, вы ведете машину. Вам, может быть, хотелось бы изменить правила дорожного движения, но такой возможности нет ни у вас лично, ни машина его вам не дает. Тогда как ваши действия в Сети, т.е. сама интернетная деятельность, (например, peer-to-peer) направляют поиски решения проблем управления Интернетом.

Но, кажется, на  американскую позицию это не производит большого впечатления.

Как сказать. По мере того, как Интернет осознавал себя и свои возможности, американская администрация (это было при Клинтоне и Ал Горе) склонялась к тому, чтобы практически передать его в частные руки. Но потом демократы потерпели поражение, а потом и вовсе случилось 11 сентября, и возглавляемое республиканцами государство вернулось к жесткой схеме контроля.

В конфронтации США и ‘прочего мира’ каждая сторона приписывает другой, как минимум, виртуальную злонамеренность. Американцы подозревают чуть ли не все страны в зажиме демократии, в политизации Интернета. Их оппоненты обеспокоены тем, что на главные кнопки могут нажать только американцы. Подозрения одних во многих случаях оправданны, а как с другими? Если предположить злокозненность американского правительства, что может оказаться ему под силу? Может ли оно просто «закрыть» Интернет, как закрывают журнал или газету?

Злокозненность – это излишнее предположение. Зато вполне правдоподобно, что США могут ввести исключительные меры, например, в интересах безопасности. Они могут ограничить или закрыть распределение доменов и имен. Наконец, теоретически они могут ‘обрубить’ свои так называемые корневые серверы. А поскольку из 13 таких серверов в мире 10 находятся в Штатах, то можно представить себе, какие заторы тотчас появятся на всех сетевых магистралях. Последствия такого события трудно себе вообразить. Поэтому мы вышли с инициативой i2010, ставящей целью нарастить европейский полюс интернета: увеличить число корневых серверов (пока их в Европе только два, в Стокгольме и Лондоне), разработать систему их взаимодействия для периодического обновления (оно пока невыполнимо), проводить регулярные эксперименты-маневры и т.д. Это пригодится и на случай террористической (например, хакерской) атаки на тот или иной корневой сервер, американский или нет.

Кроме превосходства в корневых серверах, на чем еще зиждется пресловутое американское господство? Могут ли другие страны, например, «свергнуть власть» ICANN и без согласия американского правительства?

Попытки обойти ICANN уже предпринимались. Например, домен .biz был сначала нелегитимным, но, правда, и работал все хуже и хуже. Потом он договорился с ICANN и был им признан. В задачи ICANN входит стандартизация и разработка новых протоколов (в данный момент переход от IPv4 к IPv6), создание и распределение новых доменов. Надо учесть, что идеал Интернета – это возможность общения всех со всеми. Уже сегодня существует опасность отказа от этого идеала из-за технических, языковых и других проблем. Пока ICANN довольно успешно эти проблемы решает.

Не таит ли ваша «проевропейская» позиция риска прецедента, когда другие страны или регионы захотят создать свой альтернативный Интернет или обособиться, например, через особые протоколы?

Да мы и хотим создать такой прецедент, и надеемся, что он будет позитивным. Мы считаем, что сумеем договориться с другими Интернет-агентами. А если нет, то тогда станет по крайней мере ясно, что говорить о каком-то Word Forum бесполезно или во всяком случае преждевременно. Среди интернетных партнеров, повторяю, должны быть не только правительства. И еще одно: мы не создаем, а как бы возобновляем прецедент. Европейский форум уже существовал, но создав домен .eu, он счел свою задачу выполненной и распался. Мы же считаем, что у него еще много дел.

В течение своей пока недолгой, но насыщенной истории Интернет пережил период эйфории (когда в нем готовы были видеть панацею от всех болезней цивилизации), потом фазу отрезвления. Как бы Вы оценили нынешний момент его истории?

Действительно, между 1997 и 2000-м годами мы пережили интернетный бум, буквально ‘пузырь’, Internet Bubble. Он привел к настоящему переструктурированию рынка рабочей силы. Появилось неоправданно высокое число интернетных start-up’s. Возникла или была создана нехватка квалифицированных программистов и информатиков, их зарплаты поползли вверх. Во многих странах сложились аномальные явления, связанные с интернетным участием в биржевой деятельности. Когда пузырь в 2000 г. лопнул, временная растерянность сменилась более реалистическим взглядом на возможности Интернета, на то, какие проблемы он может, какие – не может решить, а какие сам создает. Сегодня можно сказать, что Интернет успешно пережил обе эти фазы.

Осмелюсь на сакраментально-наивный вопрос. В природе знания лежит, как кажется, его открытость, свободная (от политических или финансовых препон) возможность доступа к нему. Интернет, по-видимости, только умножил эту возможность, предоставив ее еще большему числу индивидов, невероятно ускорив процесс поиска информации (по крайней мере, некоторой) и де-факто упразднив некоторые информационные монополии. Как Вы и ISOC видите, применительно к Интернету, возможность совмещения идеалов общества, основанного на знании (того, что называется sustainable knowledge society), с прозаической проблемой копирайта?

У нас нет готового ответа. Лично я не верю ни в то, ни в другое, т.е. ни в долговременную эффективность и отдачу абсолютно дарового доступа к любой информации и любому знанию (это позиция сторонников т.наз. free Internet), ни в возможность строгого контроля и полной оплаты авторства. Эта дилемма структурно близка к другой: между защитой данных и свободой пользователей. Конечно, нужно искать модель, в которой каждый бы нашел относительное удовлетворение: и автор, и пользователь. Это – сложная проблема и готовая тема для дебатов для будущих форумов.

Однако девиз вашей ассоциации «Интернет для всех»...

Нет, ну это тоже нужно понимать в эволюции. ISOC возник в 1991 г. Тогда этот девиз нужно было понимать как обеспечение всех выходом в Сеть. С тех пор смысл его расширился и развился. Мы считаем, что на повестке дня «быстрая линия» для всех. Эта задача актуальна и во Франции. Кроме этого, мы стремимся развивать гибкую модель Интернета, способную адаптироваться к нашим изменяющимся потребностям. Наконец, мы истолковываем этот девиз и как возможность участия всех пользователей в дискуссии о проблемах, связанных с Интернетом, в частности о проблеме управления им. Дискуссий – пока еще не решений – мы ждем и от Тунисского форума.

Версия для печати

Обсудить